Алиса Лукшина:Интервью

Интервью актрисы сериала «Только любовь»
и фильма «Сдаётся дача с трупом» Алисы Лукшиной.

Специально для Детопедии.

Среди серой воды, на нефритовом дне,

Где пятьсот направлений арктических вод,

Живут рыбы-мальки на большой глубине,

И не слышат волну океанских широт.

Они очень милы и легки на подъём,

Позитивны в делах вплоть до перьев хвоста.

Но... мечтали: всегда с кем-то плавать вдвоём.

А вокруг — пустота.

И в толпе — пустота.

© А. Лукшина

---

Детопедия: Как ты пришла в актёрскую профессию?

Алиса Лукшина: Это, наверное, именно тот случай, когда профессия выбирает тебя сама. Всё началось с появления простой идеи девять лет назад — интереса, когда хочется посмотреть, как снимается кино и на каникулах приехать с мамой в Киев на массовку. Это были тяжёлые времена, и мы развлекались, как могли. (улыбается) Неожиданно для нас самих, ассистент массовки пригласила меня на кастинг на роль девочки в сериал. Ну, нам терять нечего, интересно, как туристам. И пошли. Пришлось ехать из Львова на экспрессе до киностудии Довженко. Через полгода, уже на зимних каникулах, позвали на пробы, потом допробы, и с весны, с апреля, мы уже снимали огромный сериал «Только любовь» на 100 серий. Так всё и закрутилось.

ДП: У тебя в фильмографии числится французский фильм. Ты там снялась позже?

АЛ: Этот фильм и был одним из самых первых, а точнее, вторым. В то время, в далёком 2008 году, в Киев приезжал Эмир Кустурица, и на огромных площадях выстраивали декорации Москвы 80-х годов. Я помню, как мне дали пластиковую куклу, одели в синий советский сарафан, и сказали ходить до середины площади и обратно в то время, как снимали главного героя Эмира с крана. Это, по сути, была первая моя роль в массовке. Ощущения непередаваемые.

ДП: На что похожи ощущения от первого съёмочного опыта? Что в этот момент творилось в голове?

АЛ: Первый съёмочный опыт... Думаю, я теперь постоянно стремлюсь к тому, чтобы вернуться именно к первому ощущению съёмок. Потому что не было никакой напряжённости. Никакого волнения. Никаких порывов. Я чувствовала себя собой, в расслабленном состоянии, ни за что не цепляясь. Именно так, как и должен играть актёр. А точнее — не играть вообще.

ДП: Ты соглашалась на все последующие предложения по кино?

АЛ: К сожалению, нет. Потому что иногда просто нет возможности совместить. И один проект накладывается на другой.

ДП: Ты играешь в труппе КХАТа?

АЛ: Нет, на данный момент не играю. Но попробовала, в качестве добровольного помощника-ребёнка.

ДП: Почему не сложилось?

АЛ: Стало очень трудно совмещать: пошли съёмки, курсы, работа, и пришлось уйти.

ДП: В одном из интервью твоя мама рассказала, что у тебя были проблемы с детьми в школе и тебе пришлось перейти на домашнее обучение. Это правда?

АЛ: То интервью для нас с мамой послужило хорошей школой жизни — в том плане, что нельзя доверять журналистам. Они говорят одно, делают второе, а думают третье, и «Фокус» (украинский журнал. — прим. ДП) тогда, в 2010 году, исказил всю ту информацию, которую мы с мамой говорили. При этом, обещав согласовать с нами перед публикацией готовую статью. Мы им рассказывали совершенно другие вещи, потому что очень хотели помочь многим людям и их детям, которые так же, как и мы, хотели попасть в экстернат. В итоге эта статья мне очень навредила, я училась в обычной школе и кто-то из родителей прочитал это интервью. Журнал принесли в класс, начали показывать всем учителям, и меня стали очень серьёзно травить. Именно после этой статьи. Пришлось из этой школы уйти в другую обычную школу, и доучиться там до конца года. А уже после этого на следующий учебный год я поступила в экстернат.

ДП: О чём «Фокус» переврал?

АЛ: Мы писали им огромные тексты о преимуществе обучения в экстернате — о том, как ты приходишь к мысли в связи с какими-то событиями, не делая на них упор. Мы писали им о психологическом и педагогическом подходе на домашнем обучении, а они вычеркнули все эти тексты, оставив и сделав центровым довольно тусклое и не важное событие в одной из школ, которое на самом деле ни на что не влияло, а было одним из череды многих и многих событий, которые формировали это желание — выйти из системы. Это называется «передёргивание фактов», если не ошибаюсь. Это также называется смещением акцентов.

ДП: Наверное, не случайно у этого СМИ такое название. Твоя мама работала художником в «Киевнаучфильме». С её подачи рисуешь?

АЛ: Гены есть гены. Порыв рисовать — от мамы, а порыв писать стихи — от папы.

ДП: А интерес к архитектуре — это всё оттуда же, от мамы?

АЛ: Архитектура — это была мечта. Увы, это очень сложная профессия, и в какой-то момент я отстала навсегда от своих сверстников, которые шли к цели поступления в архитектурный. Потому что кроме рисования она требует множество фундаментальных знаний из области точных наук.

ДП: В том же интервью упомянули, что у тебя был порок сердца.

АЛ: Порок сердца у меня был, да. В глубоком детстве. Он был врождённым. Но прооперировали в Амосова (Национальный институт сердечно-сосудистой хирургии имени Н. М. Амосова АМН Украины. — прим. ДП).

ДП: В какой вуз поступаешь?

АЛ: Очень хотелось бы в Польшу, но скорее всего, туда я поеду, если только не примут в этом году в Карпенко (Киевский национальный университет театра, кино и телевидения имени И. К. Карпенко-Карого. — прим. ДП).

ДП: Почему Польша?

АЛ: Эта страна и её язык меня безумно привлекают, ещё со времён съёмок сериала «Только любовь», когда на главную женскую роль к нам приезжала Магда Гурска — невероятно добрая девушка и удивительная актриса. С того момента у меня была мечта выучить польский, которую я успешно превратила в жизнь.

ДП: А к японскому откуда интерес?

АЛ: Тут всё просто. Японская анимация. И невероятная любовь к ней.

ДП: Какие аниме любимые?

АЛ: О, их множество! Конечно же, нельзя не сказать про шедевры Хаяо Миядзаки и его студии Ghibli. Их невозможно не любить! Хотя, я знаю как минимум одного очень хорошего в жизни человека, которому они чужды, хех. И такое бывает. (улыбается) Вообще, аниме — это отдельный мир, в который можно нырнуть и потеряться. Волшебный. С неповторимой чистотой и моральной наполненностью. Я говорю именно о настоящих аниме, без каких-либо уклонов в жанры этти и хентая. Трудно что-то выделить любимое. Главное в первую очередь то, что чувствуешь, когда окунаешься в каждый сюжет. Ей-богу, наконец-то у меня спросили о том, в чём я действительно разбираюсь и о чём могу говорить часами. (улыбается)

ДП: А к манге как относишься?

АЛ: К своей — бережно. (улыбается) Несколько бумажных томиков уютно лежат перед кроватью. Я помню, с каким трепетом их покупала на свою зарплату, впервые открывала — в реальности, а не в интернете. Ах. До сих пор ищу первый том «Чара-хранителей», во всех магазинах есть только второй. Это было моё первое и самое чудесное аниме.

ДП: По собственным синопсисам рисовала что-нибудь?

АЛ: Как в точку! Есть пока собственный синопсис, но каждое лето откладываю его реализацию, потому сюжет лежит пока что «на полке».

ДП: Заспойлеришь синопсис?

АЛ: А читатели возьмут и скопипастят. (смеётся) Могу сказать, что тематика очень похожа на «Мангу Братьев Гримм».

ДП: Какие герои из аниме тебе нравятся?

АЛ: В плане характера — точно так же, как и в жизни — персонажи, которые не боятся оставаться собой, уверенные в своих словах, и не теряющие оптимизма. Люди, с которыми всегда светло.

ДП: Что смотришь из фильмов или сериалов?

АЛ: Из фильмов — мы с семьёй обожаем по вечерам смотреть фантастику, из сериалов — ждём продолжения «Шерлока». (улыбается) Сейчас намного важнее сама идея, смысл и мораль, которую несёт фильм, чем то, к какому жанру он относится.

ДП: Ко всем своим своим умениям, я так понимаю, ты умеешь ещё и монтировать. С какой программой работаешь?

АЛ: Sony Vegas Pro. Не столько умение, сколько приятная необходимость моей работы. Монтирую шоурилы и прочий рабочий материал.

ДП: Ты принимала участие в дублировании фильмов. Расскажи об этом опыте.

АЛ: Впервые дублировать мне поручили саму себя в сериале «Только любовь» — несколько сцен на весь сериал, которые были сняты идеально, но с незначительным браком по звуку. Вообще, почти всегда, если кино качественное, потом все актёры фильма вызываются для того, чтобы в студии без посторонних шумов записать чистовой звук. Это, по сути, озвучивание. А вот дублировать кого-то другого — совсем другое дело! И особенно интересно потом наблюдать результат, «примеряя» свой голос на другого человека, часто не умеющего разговаривать на этом языке. С его уникальной физикой движений, внешностью и мимикой.

ДП: Каково было озвучивать персонажа из турецкого сериала «1001 ночь»?

АЛ: Весело, но, к сожалению, недолго. Работа имеет свою специфику, и, когда мой ассистент по актёрам ушла с этого проекта, её актёров дубляжа тут же сняли, и меня заменили совсем другой девочкой. И, соответственно, другим голосом. Поэтому половину сериала Бурджу говорит моим голосом, а потом резко его меняет на грубый прокуренный детский бас. (улыбается)

ДП: Это обычная практика, когда актёров сменяют после ухода ассистента, или у вас это был исключительный случай?

АЛ: К сожалению, скорее обычная, чем исключительная. На том же сериале «Только любовь» снимали режиссёра со всей съёмочной группой и заменяли его актёров.

ДП: Почему так происходит? Почему актёры не могут остаться?

АЛ: Актёры — это люди, профессия которых обязывает быть зависимым по умолчанию от огромного количества факторов. Было и такое в практике, что профессионального актёра, с идеальной дикцией, в угоду этим факторам озвучивают актёром, который картавит и гнусавит, не выговаривая нескольких букв алфавита.

ДП: Сразу на ум приходит Охлобыстин, озвучивший персонажа Динклейджа из «Ледникового периода».

АЛ: У Охлобыстина картавость — это фишка. Харизма его голоса и образа, и соответствует образу, который он озвучивает, — а тут совершенно лишним было портить готового красивого персонажа бесцветным невразумительным блеянием.

ДП: У тебя есть награда кинофестиваля «Запорожская синерама» за лучшую детскую роль в короткометражке «Жилец». Какова судьба фильма?

АЛ: Он потихонечку путешествует по фестивалям, в мае 2015 года его показывали в украинском павильоне на Каннском кинофестивале.

ДП: Как относишься к YouTube? Не думаешь активнее вести блог?

АЛ: Веду по мере сил и возможностей. Конечно же, хотелось бы освоить эту целину подробнее.

ДП: Шаракоис, например, пытается вести блог об актёрстве. Рассказывает об этой профессии. Берёт интервью у коллег. Не планируешь что-нибудь такое?

АЛ: Кстати, хорошая идея! Надо будет подумать! Спасибо за такую находку!

ДП: Поскольку ты снималась в украиноязычном сериале, хочу спросить. Как считаешь, есть ли перспективы у украиноязычных фильмов и сериалов на Украине?

АЛ: У украинского народа появилось желание видеть на экране украинский продукт, разговаривать на своём родном языке — это уникальная ситуация, которой не было уже более ста лет. Наконец-то никто не запрещает украинский язык, а, наоборот, его поощряет. Мы должны учитывать, что за время, пока Украина находилась в Российской Империи, украинский язык запрещали на законодательном уровне около пятидесяти раз. Теперь его развивают, и тенденция эта крайне устойчивая. А по качеству такой продукт превосходит в сценарном аспекте достаточно большое количество российских фильмов.

ДП: Какой твой любимый украиноязычный фильм?

АЛ: «Трубач» Анатолия Матешко. Мы с ребятами — детьми-актёрами — готовились к нему полгода, и потом с весны до середины лета снимали, а потом ещё ждали до следующей весны 2014 года премьеру. Тёплые воспоминания, и фильм в конечном счёте получился настолько качественный, что я не могу не назвать его любимым.

ДП: Какая сейчас ситуация на украинском кинопроизводстве в связи с последними событиями?

АЛ: Ну, вот к примеру съёмки «Возвращение Мухтара» российский канал перенёс с Украины в Беларусь. Но, как ни странно, на нашем рынке, наоборот, появилось очень много заказов. Теперь, на украиноязычные проекты. В том числе много западных инвесторов.

ДП: Как считаешь, не связано ли это с запретом кинопродукции из России, или это естественный процесс? Как в целом относишься к сложившемуся кризису?

АЛ: Конечно же связано. Украинские каналы стремятся снимать достойную замену запрещённым российским сериалам, и это у них получается! Однако российских заказов у нас меньше не стало. В Украине по-прежнему снимать кино дешевле, а потому выгодно. И, должна сказать, практически нет людей, которых это не устраивает. Творческий человек должен быть выше политики, но при этом в ней разбираться. Именно поэтому к сложившемуся кризису отношусь очень спокойно — в киноиндустрии он не просто не почувствовался, а послужил катализатором для запуска большого количества новых проектов. В отличие от России, к сожалению, где он отпечатался по полной. Постоянно слышу о том, что закрываются театры, замораживаются съёмки из-за отсутствия финансирования, и количество работы снизилось чуть ли не наполовину.

ДП: Спасибо за интервью.

АЛ: Вам спасибо.

Дата публикации: 12.03.2016.

Ссылки

• Страница ВКонтакте